|
|
От
|
assaur
|
|
|
К
|
Messoed
|
|
|
Дата
|
30.05.2009 10:30:49
|
|
|
Рубрики
|
1936-1945 гг.;
|
|
Re: 402 иап...
По неприсвоению «гвардии» причины могли быть разные. Вот, например, что писал П. А. Богданов в своих пока неизданных мемуарах «Полк назывался маршальским».
«…Естественно, когда в штабе ВВС Ленинградского фронта узнали о преобразовании лучших воинских частей Красной Армии в гвардейские, то одним из первых кандидатом был назван 19 КИАП. Однако в полку вскоре произошло непредвиденное и непонятное, а почти по общему убеждению однополчан, и невероятное событие. [132]
...Переправлять важные документы через головы немецких войск доверялось летчикам полка и раньше. Даже существовало нечто вроде « воздушного моста» Горелово – Череповец, по которому переправлялась секретная почта на истребителях. По этому же маршруту, только в обратном порядке, перегоняли редкие самолеты для пополнения полка. На этот раз необходимо было переправить срочный пакет особой важности. Так об этом предупредили в штабе фронта. Командира полка майора А. Г. Ткаченно на аэродроме в тот момент не было (он был вызван в штаб корпуса – в Ленинград) и его замещал комиссар В. А. Наумов. Он перебрал в уме всех оставшихся летчиков и выбрал лейтенанта Курасова из 1-й эскадрильи. Летчик опытный, не раз летавший по этому маршруту. Любимец полка – весельчак и выдумщик.
Правда, в последние недели Курасов как-то озлобился, помрачнел. Но кто из защитников Ленинграда в те тяжелые дни мог похвастаться, что сумел сохранить свой довоенный характер... [133] Лейтенант Курасов на своем «миге», после взлета не изменяя направления, на малой высоте стал удаляться в юго-западном направлении. На КП кто-то воскликнул: «Что это? Не в ту сторону полетел. Ведь там же немцы!» Реплика повисла в воздухе – мало ли как летчик решил построить свой маршрут... Но о ней вспомнили, более того, она стала решающей через несколько часов, когда стало известно, что лейтенант Курасов в Череповец не прилетел и местонахождение его неизвестно.
Стали вспоминать, что Курасов в последние дни что-то такое говорил о том: что-бы он сделал, если бы очутился вдруг у немцев...
Первичное расследование проводил уполномоченный особого отдела в полку старший лейтенант Тищенко, человек безусловно честный, но дотошный. Вспомнили все. И даже то, как Курасов за неделю до войны въехал в нетрезвом виде верхом на лошади в фойе ДКА, за что и сидел на гауптвахте. Словом, факты начали складываться не в пользу лейтенанта Курасова. Друзья сомневались, спорили. Алексей Кукин категорически отрицал такую возможность: «Не может быть!» В запальчивости – «голову отдавал на отсечение…» Только заместитель командира полка капитан П. И. Науменко недоверчиво пожимал плечами. Однако в те критические дни сомнение редко могло толковаться в пользу ответчика...
Командир и комиссар полка были срочно вызваны в штаб ВВС фронта. В полк они возвратились через семь суток. Еще более заострился орлиный нос Андрея Ткаченко, а шея у него была замотана шерстяным шарфом. На вопросы он только отшучивался:
– На улице осень. В «большом» доме не топят и полы холодные. Вот ангину подхватил. [134]
Обстановку прояснил Василий Наумов:
– Судил трибунал. Дали 10 на двоих, но приведение приговора отложено до окончания войны. Хотели у Андрея Григорьевича «Золотую Звезду» снять... Оставили. Но Александр Александрович Новиков сказал определенно: «На гвардию теперь надеяться нечего». Пятно легло на весь полк.
Совсем недалекое будущее показало – как повлияло случившееся ЧП на дальнейшую судьбу полка. Но истина иногда открывается так нескоро, что за давностью лет блекнет и само «преступление». Так случилось и с «делом» лейтенанта Курасова. ... Через двадцать лет вездесущие школьники-пионеры, летом в торфяном болоте возле станции Назия, на участке железной дороги Мга – Волхов, заметили хвостовое оперение самолета времен Великой Отечественной войны. Рабочие торфоразработок нашли и откопали в указанном месте почти целый истребитель МИГ-3. Мотором он лежал на восток. В кабине ястребка сохранились останки летчика. Можно было догадаться, что там разорвался снаряд авиационной пушки и в воздушном бою летчик был убит. Там где должен был находиться нагрудный карман гимнастерки нашли удостоверение личности. Удалось прочитатъ: «лейтенант... Курасов». Там же нашли и то, что осталось от пакета. Он остался нераспечатанным. Все сургучные печати остались целыми…»